Мы спросили потом Яну МАКАРЦЕВУ, не обидно ли ей видеть, как уходят со спектакля. Она улыбнулась: обстоятельства у всех разные, просто кому-то не зашло. Но тот, кто дождался финала The Zoo Story, оказался вознагражден. Уж очень отрезвляет концовка.
Пьеса абсурда Эдварда Олби “Случай в зоопарке” выдержала столько постановок, что считается уже классикой. Но сейчас выяснять, что же такого там произошло, пытаются Яна Макарцева и Ульяна ЕЛИЗАРОВА. Им непросто — автором прописаны мужские персонажи. Режиссёр и исполнительница роли Джерри Яна признается: сыграть этот спектакль в жанре травести (перевоплощения полов) — будто вызов.
- Нужно ведь впустить в себя совершенно другую логику. И не переборщить, — объясняет режиссёр.
Но спектакль словно выжидал, когда сложатся все пазлы. Семь лет существует в Алматы независимый театр пластической драматургии “FreeДа”. И каждая новая постановка получается объёмнее предыдущей. Почему взялись за эту? Тем более что отказались от уже имеющегося перевода пьесы на русский язык, ассистент режиссёра Елена ИВАНОВА сделала свой.
Интересно, что раньше “Случай в зоопарке” у нас переводили и на казахский язык. Летом 2009-го поставленный уральским режиссёром Асхатом МАЕМИРОВЫМ спектакль был приглашен в американский Риджфилд на Всемирный театральный фестиваль. Эдвард Олби, удивленный, что казахский режиссёр увлечен его пьесой, даже специально приехал на фестиваль. И драматургу очень понравилось прочтение его произведения казахстанцами.
- Помню, учась на режиссёра, я столкнулась с этим произведением в… студенческой столовой. Ребята принесли его на читку. Поначалу мы прислушивались, что это они читают. А потом вокруг них собралось очень много людей — мы сопереживали героям, — вспоминает Яна.
Так при чем же здесь зоопарк, который зритель, к слову, так и не увидит? Ну а что лучше может охарактеризовать отношения людей в обществе — человек человеку зверь, и каждый заточен в клетку, а некоторые ещё и отгораживаются ей от мира.
Питер — человек золотой середины, взвешенный, очень стабильный. Все у него как полагается: доход, жена, две дочки, две кошки, два попугайчика. И “личная” скамейка в залитом солнце нью-йоркском парке. Для того чтобы сидеть на ней каждое воскресенье, читать Time и не думать о том, что не вписывается в его картину мира.
Джерри — никто, голь перекатная. Мерзкая съемная комнатушка в гадком доме, дрянном районе, с пакостными соседями. Жизнь без цели. Сейф без замка. Фоторамки без фото. Секс без любви. И одиночество, обгладывающее его, как кость собака.
Кажется, двум таким разным людям просто не суждено встретиться. А что если это все же произойдет? Чей уклад и философия победят? Кто кому станет судьей, исповедником или даже палачом?
Полтора часа зал следит за пикировкой двух героев. Джерри нападает — он агрессивен в своей незащищенности, открыт, как дом с выбитыми окнами. Он не случайно забрел в этот парк в этот день. Все сложилось, назрело — он пришел сюда за свободой, которую сам себе дать не может. Верно для этого взял он с собой нож. Ему нужен собеседник и освободитель. А может, жертва? Питер пытается заслониться от непрошенных откровений и потока сумбурных историй. Ужасается, сочувствует, радуется внутренне, что не с ним, что не он. Но глава семейства не вернется в этот воскресный день на обед к жене, дочкам, попугайчикам, кошкам. Его мир перевернулся навсегда.
Юлия ЗЕНГ, фото Владимира ЗАИКИНА, Алматы
