В той кровавой войне, длившейся с 1979 по 1989 год, участвовали 22 269 казахстанцев, 924 из которых погибли, тысячи воинов вернулись инвалидами, 21 боец пропал без вести, передает наш сайт.
Депутат Мажилиса Парламента РК, член фракции партии AMANAT , председатель Ассоциации Qazaqstan Ardagerleri Бахытбек Смагул отметил, что с каждым годом ветеранов Афганской войны остается все меньше и меньше, но не слабеет наша память и наша благодарность.
“Ветераны Афганской войны, второй после Великой Отечественной, где были напрямую и в большом количестве задействованы солдаты и офицеры Вооруженных сил нашей республики, являются достойными наследниками наших героических предков. Каждое имя, каждый ветеран для нас с вами на особом счету. Сегодня хочу рассказать о ещё одном ветеране Афганистана – Тураре Нургалиеве”, – написал Бахытбек Смагул.
По его словам, под Джелалабадом, где дислоцировалась наша 66-я бригада, находился вертолетный полк. 335-й отдельный боевой вертолетный полк возглавлял наш земляк Турар Сапаргалиевич Нургалиев. В то время он был полковником, сейчас генерал-майор. Турар и до Афганистана был опытным командиром: командовал единственным в СССР “боевым вертолетным полком имени Ленина” на Дальнем Востоке России.
Нургалиев – первый командир, который ввел практику ночных боевых полетов вертолетов. И первые ночные боевые полёты Турар Нургалиев не только выполнял сам, но и сам возглавил. Стоит отдельно остановиться на этой истории.
4 декабря 1984 года под Джелалабадом, в районе Суруби, 24 десантника попали в окружение. Среди них были тяжело раненые, ставшие обузой для всех: бойцы их не могли оставить. Оставшиеся в окружении связались по рации и сообщили, что до утра не удержат противника, что вооружение и боеприпасы на исходе и поэтому душманы ещё ночью могут их перебить до единого. Необходимо, чтобы до этого подоспела помощь.
В то время ночью ни один вертолет не поднимался в небо. Однако ничего не предпринять, значит собственноручно отдать бойцов в лапы смерти. Хорошо осознавая это, Турар в конце концов принимает самостоятельное решение как командир полка. Ставит в известность Генштаб в Кабуле, сообщив, что “требуется поддержка с воздуха”. После этого поднимает вертолеты, разрезая ночную тьму, прилетает в центр боевых действий, забирает всех раненых из окружения.
После этого Т. Нургалиев представляет на звание Героя Советского Союза не себя, а трёх других людей, участвовавших в этой сложной боевой операции. Один из них – командир вертолетной эскадрильи данного полка подполковник Валерий Очиров – в 1985 году удостоен звания Героя (Очиров – уроженец нашего города Аральск).
А сам Турар вместо похвалы получил “выговор”. Наверху его дело рассматривали за то, что летал ночью. Это же не самолёт-истребитель, поэтому до него все пилоты отказывались от боевых вылетов на место сражения в тёмное время суток и утверждали, что это “невозможно”. Но Турар Нургалиев доказал, что и этим видом воздушного транспорта можно провести успешные ночные операции.
Вслед за этим в штабе приняли решение и обязали пилотов в крайней необходимости летать ночью, при этом отметив, что “Нургалиев на своём примере доказал и показал, что это возможно”.
“Мы бесконечно благодарны им: именно этот вертолетный полк был поддержкой с воздуха, рискуя собой, прилетал на помощь моей родной 66-й бригаде – единственному соединению, награждённому за операции в Афганистане высшей наградой СССР – Орденом Ленина”, – отметил депутат.
В Афганистане Турар боевые вылеты выполнял сам – ведущим группы вертолетов. Это было непривычно для многих командиров. В пехоте у комбата и командира полка есть возможность управлять подчинёнными подразделениями на земле из окопа, танка или командного пункта. А в авиации командир по боевому уставу руководит экипажами в воздухе, являясь ведущим группы вертолетов. Но некоторые умудряются под разными предлогами управлять по рации с земли, с командного пункта. При этом резко теряют авторитет в глазах подчинённых. Несмотря на это, в Афганистане многие командиры не идут на самопожертвование, боясь, что боевой вылет может быть последним.
Т. Нургалиев тоже это помнил. Поэтому, чтобы находиться рядом со своими бойцами и быть им защитой, сложные боевые задачи он всегда выполнял сам независимо от обстоятельств и состояния своего здоровья.
Депутат Смагул вспомнил один случай. Заместитель командующего ВВС 40-й Армии по армейской авиации полковник Мирясов, решив управлять операцией с нургалиевского аэродрома, прибывает в Джелалабад. Как его непосредственный начальник, Мирясов приказал Турару и командиру Кундузовского вертолетного полка сидеть возле него на командном пункте в ходе операции по высадке десанта и поддержке боя. Ему было так удобнее отдавать распоряжения двум командирам авиаполков по выполнению новых боевых задач. Командир вертолетного полка из Кундуза полковник В.Письменный, который недавно пришел на замену из Советского Союза, послушно сидел возле вышестоящего начальника всю операцию, а Нургалиев сразу отказался, вместо себя отправил начальника штаба полка. Такая смелость оскорбила полковника, он потребовал от Турара срочно прибыть в командный пункт:
– Я приказываю сидеть рядом!
– Товарищ полковник! По боевому уставу Военно-воздушных сил, если две и более эскадрильи в воздухе, то командир полка тоже должен быть в воздухе и руководить экипажами, а не сидеть на земле! Я не имею права находиться в командном пункте! – настаивает Нургалиев.
– Я заместитель командующего и я приказываю! Мои приказы не обсуждать! – продолжает давить Мирясов. В ответ слышит: “Ваш приказ не могу выполнить!”.
В этот день из Москвы в Джелалабад прибыл представитель высшего руководства генерал авиации Новицкий. Турар обращается напрямую к нему и докладывает: “Полк выполняет боевые задачи, я должен по боевому Уставу быть во главе полка в воздухе. А полковник приказывает сидеть на командном пункте возле него”. Генерал спокойно и внимательно выслушав, озвучил своё решение: “Иди, выполняй боевую задачу. Когда в воздухе будет меньше двух эскадрилий, придёшь на КП к полковнику Мирясову!”.
Т. Нургалиев тут же ушел и до конца операции к этому полковнику больше не возвращался. А Мирясов затаил большую обиду, вернулся озлобленным на Турара. Не забыв этот случай, при любом удобном моменте пакостил даже по мелочам, пытаясь навредить Нургалиеву.
Но самое главное – авиаполк Турара в ходе той операции не потерял ни одного экипажа. Зато командир Кундузского полка подполковник Письменный, просидевший возле полковника, потерял экипаж вертолета Ми-24: все члены экипажа заживо сгорели вместе с вертолетом. Несмотря на это, при разнарядке, пришедшей из Москвы, вместо командира эскадрильи майора Ковалева, героически погибшего, стал Героем Советского Союза послушный подполковник В. Письменный.
“Я в тот период не думал об орденах и наградах, ради них ни под кого не подстраивался, ни пеpед кем не заискивал, независимо от должности и воинского звания. Делал свою работу честно и на совесть. Строго соблюдал написанные “кровью” летчиков правила боевого Устава Военно-воздушных сил. На войне самым главным, кроме выполнения боевых задач и приказов, является сохранение жизни бойцов. Нелепые распоряжения начальников и капризы некоторых генералов я оставлял без внимания и не выполнял их. Хотя понимал, что все это даром не пройдёт, будут последствия для меня. Всегда боролся за справедливость в армии. Эти принципы уже срослись с моим характером. Честных и справедливых генералов, несмотря на их жесткость, до сих пор очень уважаю”, – говорит Турар Нургалиев.
